Призма - не по детски интересные поделки
своими руками...

   Бассейн Бэдуотер (86 метров ниже уровня моря) - глубочайшая впадина Северной Америки. Время от времени она затопляется, но быстро высыхает. От воды остаются лишь илистые островки с соляными узорами/

 

 

   Свое зловещее имя калифорнийская Долина Смерти получила в середине XIX века. Так ее назвала «благодарная» партия золотоискателей, долго здесь блуждавшая и похоронившая одного из своих товарищей. Сама долина — это межгорная впадина. Если взглянуть на карту, видно, как гибкой змеей она ползет по территории одноименного национального парка. На северо-западе этого парка и находится Рейстрек — колыбель одной из главных загадок современности, место, где неживая природа оживает.

 

 

   Впрочем, это отнюдь не единственная тайна этих странных земель. Местечко Рейстрек, почти пять километров в длину и два в ширину, — это ровное дно пересохшего озера. В Америке такие низменности называют «плайя» («берег» по-испански). Плайи находятся в пустынях, время от времени они наполняются дождевой водой и превращаются в неглубокие, часто соленые озера — а затем пересыхают. Само же слово «рейстрек» переводится как «беговая дорожка», «ипподром». И здесь действительно проходят своеобразные «бега» — только вот ни люди, ни животные не имеют к ним никакого отношения.

 

 

   Очутившись на плайе Рейстрек, можно подумать, что ты перенесся на другую планету: очень уж не по-земному тут все выглядит. Северный край низменности лишь на пять сантиметров выше южного. Гладкая, как столешница, поверхность — высушенный солнцем окаменевший ил — сложена из небольших, с ватрушку, многогранников. Здесь стоит какая-то постапокалиптическая тишина, прерываемая лишь завыванием ветра. Картину дополняет двдцатидвухметровый каменный «остров» на северном краю плайи. Это нагромождение пород, похожее на вершину горы, носит живописное название Грандстенд — трибуна.

 

 

   С этой трибуны можно всласть любоваться на участников здешних «гонок»: по иссохшей земле тут движутся камни размером с микроволновую печь. Правда, никто еще не видел этого движения — но зато каждый может лицезреть борозды, оставленные валунами при перемещении. Таких камней-кочевников здесь более 150. Булыжники, сейчас мирно лежащие, каким-то образом преодолевали расстояния свыше 850 метров, оставляя за собой отчетливые следы, которые я и приехал изучать. Я выехал заранее, опасаясь плохой дороги. Однако тревога оказалась напрасной, и к полудню я уже был в Рейстреке. Надо было дождаться вечера: следы камней лучше всего видны под косыми солнечными лучами, на рассвете или на закате. Коротая время, я отправился на хребет соседней горы Юбихиби. В тот февральский денек было чуть больше двадцати градусов тепла. Поднявшись, я увидел в 1300 метрах под собой пески и соли долины Салин. Еще западнее начинался заповедник Иньо, состоящий из одноименных гор высотой до 3300 метров. За заповедником виднелся горный хребет Сьерра-Невада. С той точки, откуда я смотрел, он весь казался белоснежным. Национальный парк Долина Смерти — сплошные перепады высот. Такая местность типична для всей юго-восточной Калифорнии. У этого региона бурная история: его ломали землетрясения, затапливали внутренние моря, дожди и ветры разрушали здешние почвы. Возникшие в результате высокие горы и глубокие впадины создали район контрастов: долина, расположенная на 86 метров ниже уровня моря, окружена горными пиками, тянущимися ввысь на три километра.

 

 

   Рельеф и поныне продолжает меняться: горы растут вверх, долины — вниз. Вдалеке, у самых границ Рейстрека, по плайе брела семья японцев. Все они от мала до велика шли очень осторожно — словно под ними был лед, на котором можно поскользнуться. Разве так сложно идти по плайе? Да, понял я чуть позже, когда спустился сам. Голова кружилась, я шел, покачиваясь и боясь упасть. С юга Рейстрек замыкает гора высотой 260 метров. Когда-то с ее вершины скатились камни: одни были размером с теннисный мяч, другие — с дорожную сумку. И они отправились в путешествие, которое затянулось на годы. Феномен валунов, которые гуляют сами по себе, попытались объяснить Роберт Шарп и Ален Глазнер в книге «Геология почвы в Долине Смерти и долине Оуэнс». Благодаря зимним штормам и летним ливням на Рейстрек выпадает семь-десять сантиметров воды в год. В результате кое-где образуется тонкий и очень скользкий слой ила. Ветер, скорость которого здесь может достигать сорока метров в секунду, толкает камни — и они сдвигаются с места. А дальше ветру достаточно дуть вполсилы: валуны скользят по илу, как по льду. ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОЙ КАРЕН Камни, ждущие меня в долине, выглядели задумчиво. Словно они гуляли-гуляли, а потом спохватились: ой, а чего это мы? Нам же не положено! Подумали, остановились — и так до сих пор лежат и раздумывают.

 

   

   У следов, оставленных ими при перемещении, невысокие, меньше сантиметра, боковые стенки. Перед самими булыжниками скопился ил. Одни «бродяги» оставляли за собой прямую борозду, другие — кривую. У некоторых валунов след сначала широкий, затем он сужается, а потом опять расширяется. Авторы «Геологии почвы» разгадали и эти загадки. В большинстве прямых борозд встречаются канавки. Похоже, камни, которые двигаются по прямой, обладают выступом — и цепляются им за почву при движении. А гладкие валуны двигаются по дуге. Широкие следы оставляли прямоугольные булыжники, если ветер гнал их широкой стороной вперед, а когда они разворачивались «в профиль» — их след сужался. С полдюжины камней стартовали от подножия горы одновременно. Иные проделали сотню метров в одну сторону и остановились посреди ила, словно решая: а туда ли мы, собственно, идем? И зачем? Похоже, валуны поняли: незачем — развернулись на 180 градусов и отправились обратно. (Продолжение на стр. 116.) Роберт Шарп и Дуайт Кейри наблюдают за камнями с 1968 года. Эти булыжники для них стали чем-то вроде редких животных для экологов. Геологи выделили тридцать камней, нанесли на каждый свою букву и даже дали этим «особям» трогательные женские имена. Гортензия за одну зиму переместилась на 250 метров. Карен весом 320 килограммов, от которой тянется 174-метровый след, за семь лет изучения не сдвинулась с места, а годы спустя вдруг и вовсе пропала. Объявилась беглянка в 1996 году много севернее той точки, где Шарп видел ее последний раз. Камень обнаружила Паула Мессина, геолог из Государственного университета Сан-Хосе, составлявшая карту маршрутов камней Рейстрека. «Когда я сказала Шарпу, что опознала кое-кого из его подопечных, он просиял так, словно нашлись его дети», — говорит она. На Рейстрек спускалась ночь, и я пошел обратно к машине, припаркованной примерно за километр.

 

 

   Автомобиль стоял возле таблички администрации парка: «Убедительная просьба не трогать камни. При перемещении на другое место они теряют всю свою ценность». Стендов еще нет, но уже «Руками не трогать!» И я вспомнил, как бродил по Долине Смерти четверть века тому назад. ПОЕЗДКА В ГОРЯЧУЮ ТОЧКУ Тогда я решил пройти от самой низкой точки Соединенных Штатов — бассейна Бэдуотер (дословно: плохая вода; 86 метров ниже уровня моря) — к находящейся за территорией парка горе Уитни, высочайшей в этих краях (4418 метров над уровнем моря). Между ними около 150 километров. Было лето, и мы с напарником отправились в путь под покровом милосердной прохладной ночи. Неприятности мы предвидели — но недооценили. Долина Смерти сформировалась относительно недавно — примерно два миллиона лет назад, когда горы разошлись и земля между ними провалилась по линии разлома. Эти горы, к которым относится и темнеющая перед нами Телескоп-Пик (3368 метров), собирают всю влагу, поставляемую дождями. Если Долина Смерти почему-то мечтает стать озером — шансы у нее, казалось бы, неплохие: по крутым склонам сюда сбегает вода. Однако из-за жары и постоянных ветров влага испаряется, оставляя лишь осадок, преимущественно в виде солей. Температура грунта может достигать 95 градусов Цельсия, так что земля здесь запекшаяся, ровная и твердая — настоящий бетон. Но, приблизившись к центру долины, мы понимаем: потенциальное озеро все-таки заявляет о себе. К сожалению. Земля не выдерживает мой вес, и я с треском погружаюсь в теплую илистую воду по икры, потом по колено. Иду, будто по снежному насту: перед каждым шагом думаю, что кромка выдержит, наступаю — и проваливаюсь. Это была трудная, кропотливая работа — прокладывать путь сквозь соляное болото, расположенное в самом низком месте Северной Америки. КАК ПРОВАЛИТЬСЯ СКВОЗЬ ЗЕМЛЮ Эх, зря я наслушался баек о невезучих золотоискателях и пустынных жителях! При свете луны подобные истории почему-то уже не кажутся полным бредом. Говорят, однажды такая трясина засосала лошадей — только их и видели. Возница, кстати, тоже пропал. А один знакомый рассказывал, что как-то наткнулся на мертвеца, стоящего по шею в земле. Бедняга, наверное, шел-шел, как и мы сейчас, а потом провалился, не смог выбраться и спекся в раскаленном песке заживо. «Это был швед со светло-желтыми волосами, — живописал рассказчик. — Он умер, глядя на солнце. Как стоял, так и утонул». Россказни, конечно, байки, кто в них верит… Но напарника я все-таки участливо спросил: — А ты не хочешь пойти первым? — Заткнись и иди давай, — благодарно ответил мой вежливый друг. Наверное, он тоже слышал про шведа-блондина. Жаль. И мы шли, и в конце концов взобрались на гору Уитни. Зимой это было бы серьезным альпинистским восхождением. Согласно книге «Экстремальная погода» Кристофера Берта, в это время года Долина Смерти — самое жаркое место в Северной Америке. Отмеченный здесь максимум — 57 градусов, самый высокий показатель в Западном полушарии. И второй в мире после зафиксированного в Эль-Азизии в Ливии (58 градусов). Но Берт склонен называть июльскую долину «возможно, самым жарким местом на планете». В общем, наша летняя прогулка была не слишком приятной. Горячая грязь налипала на обувь, и после восхода солнца, когда температура приблизилась к плюс 50, ботинки приняли какую-то нелепую форму, запеклись и превратились в оригинальное орудие пытки. Но удивительные склоны хребта Панаминт стоили этих страданий. Прихрамывая, я брел по каньонам среди жутковатых причудливых скал.

 

 

   А на выходе из мрачного лабиринта нас поджидал почти идиллический пейзаж: вверху на склонах росли зеленые деревья, попадались ручейки и даже водопад. Меня изумил такой природный контраст — меньше чем за сутки пешего похода. Захотелось вернуться и исследовать Долину Смерти, когда будет относительно прохладно. Ждать пришлось 25 лет. ИЗ АДА В РАЙ На шоссе нет указателя на водопад Дарвина, чтобы увидеть знак, надо съехать с трассы. Наверное, это продуманная хитрость: вода отсюда поставляется на курорт, и плавать тут не стоит. Но даже в феврале, когда температура опускается до плюс 20, а возле водоема — до плюс 15 градусов, дурно воспитанных пловцов так и тянет окунуться… Вовремя вспоминаю, что я хорошо воспитан. Вода здесь обрушивается с пяти метров в неглубокий пруд среди зарослей адиантума — вида папоротника, неправдоподобно зеленого на фоне выжженных солнцем белесых утесов. Благодаря брызгам здесь градусов на пять ниже, чем в пустыне, в пруду цветет жеруха. От водопада я проехал километр с лишним в гору по трассе 190, направляясь к повороту на долину Салин. Дорога привела меня к роще коротколистных, или гигантских, юкк — высоких древовидных вечнозеленых растений, основной растительности пустыни Мохаве. У них по четыре, пять, а то и шесть ответвлений стволов, их зеленые мечевидные листья стремятся вверх, к солнцу. Растут юкки на расстоянии друг от друга. Согласно легенде, первые мормоны ухитрились найти сходство между этим растением и сподвижником Моисея Иисусом Навином, взмахивающим мечом либо просто воздевающим руки к небу, — и потому американцы назвали этот вид юкки деревом Иисуса. Когда солнце опустилось на верхушки деревьев в районе Ли-Флэт, а небо на западе приобрело синевато-лиловый оттенок, я поставил палатку и вытащил спальный мешок. МУЗЫКА ДЮН Рассвело.

 

 

   Как я и предполагал, на деревья Иисуса падал легкий снежок. Мокрые хлопья скапливались на зелени свежих листьев, на осенне-буром покрове увядшей травы. Юкки стояли, окруженные снегом, огромные, разбросанные поодиночке, освещенные лучами восходящего солнца… Я восхищенно затаил дыхание — и тут тихо падающий снежок превратился в резкий холодный дождь. Созерцание прекрасного пришлось отложить на потом. На высоте 2479 метров я ступил на тропу, ведущую к вершине Телескоп-Пик. Однако меня почти сразу остановил снег. Не особо расстроившись из-за отмены 900-метрового подъема, я стал спускаться к долине Юрика, где дюны высотой до 215 метров умеют скрипеть: скатывающиеся по их склонам песчинки играют на них, как на музыкальном инструменте. Позже я исходил много каньонов — это одно из самых интересных мест Долины Смерти. В прохладном каньоне Фол горные породы уложены темными и светлыми пластами. Пласты выгибаются, поднимаясь и опускаясь, так что темные и светлые полосы петляют вверх-вниз. Во всем мире горные породы, столкновения тектонических плит, границы пересохших озер, следы вулканической активности и эрозии прикрыты травой или грунтом, снегом или льдом. А здесь обнажена вся геологическая история. Похоже, самая интересная в мире неживая природа находится… в долине Смерти.